РОЛЬ СНА НИЛОВНЫ В КОМПОЗИЦИИ РОМАНА М. ГОРЬКОГО «МАТЬ»
Роман
Горького «Мать» состоит из двух примерно равных по объему частей.
Первая часть — жизнь Ниловны до ареста сына, жизнь, как бы постепенно
поднимающаяся из глубин темного, липкого, страшного, бессмысленного,
бессознательного и безлюбовного существования к свету людского
взаимопонимания и любви. Вторая часть — жизнь Ниловны после ареста
сына, когда она всем сердцем своим ощутила, что не может жить, как
раньше, что должна заменить сына в борьбе, что должна последовать за
ним по избранному им пути. На переломе жизни героини, как раз в начале
второй части, сразу после разгрома демонстрации, Ниловна видит сон,
являющийся вершиной романа, до высот которой действие поднимется снова
лишь в конце, когда героиню, несущую свет сыновнего слова людям, будут
бить и душить полицейские, а она лишь будет умолять людей оставить
злобу свою, не бояться, забыть о вековой тоске и страхе, она будет
только жалеть их. Последние слова романа — слова, вернее, одно слово
героини: «Несчастные...» — и ответившее им чье-то рыдание.
Странный
сон приснился уставшей и измученной матери, сына которой только что
забрали в тюрьму, где он будет ожидать сурового приговора. Снится ей
желтый песчаный курган за болотом, по дороге в город, на краю его, над
обрывом, стоял Павел и голосом Андрея тихо, звучно пел: «Вставай,
подымайся, рабочий народ...» Это значимая деталь сна. Ниловна в начале
романа понимает только темную, тупую, звериную любовь по крови.
Постепенно она изменилась, и на это указывает совпадение в одном
образе образов Павла и Андрея. Чужой хохол стал ей так же близок и
дорог, как ее родной сын, он тоже стал ей сыном — по духу.
Ниловна
идет мимо кургана, смотрит на сына, но подойти не решается, потому что
она беременна. И на руках у нее тоже ребенок. Это символизирует
начало, зачинание новой жизни, новой любви в ней самой, и то, что она
уже чувствует, что понесет «ребенка» — сыновнее дело — на своих руках,
хотя наяву еще не знает об этом. Ребенок на ее руках тянется к красному
мячу, которым играют дети, и тут же видит она солдат и направленные ей
в грудь штыки, от которых она пытается спастись в белой, легкой,
высокой церкви. Там над большим черным гробом поют: «Христос воскресе
из мертвых...» В этом эпизоде как бы уходит старая ее вера, темная и не
знающая себя, и возникает новая — свободная и радостная вера в новое
слово и новое дело, которое несет миру ее собственный сын. Не церковный
Христос встает перед ее взором, но Христос с картины, принесенной
Павлом, Христос-путник, которого не узнают апостолы, не поверившие еще
в JEro воскресение. Автор романа пытается объяснить, что слово Христа —
это всегда новое слово, слово защиты и сочувствия человеку, что Христос
всегда является в новых обличьях, и Его снова и снова не узнают и гонят
люди, а церковь и священники предали Христа — поэтому священник
оборачивается жандармом, риза исчезает с него, а на лице появляются
седые строгие усы. Все бегут от ужасного священника, ребенок падает из
рук матери на пол, люди боязливо обегают его, а мать умоляет не
бросать дитя, взять его. Так же будет она потом призывать людей
поддержать дело ее сына, послужить революции. Но сама она поднимает
ребенка и сажает на воз, рядом с которым медленно идет Николай,
радуясь, что получил наконец тяжелую работу. И день ясный, теней нигде
нет, и хохол идет рядом и говорит ей: «Пойте, ненько! Такая жизнь!» В
этой сцене предсказана ее радость — радость человека, обретшего свой
путь в жизни, не побоявшегося пойти за тем, что ему было близко и
дорого. Но предсказана и ее кончина на этом пути: «Мать шла за ним:
вдруг оступилась, быстро полетела в бездонную глубину, и глубина эта
пугливо выла ей навстречу...»
Таким образом, сон Ниловны является
композиционным центром романа, пророчеством, и предсказанием, и
символическим выражением его главного смысла.
|
