Два взгляда на коллективизацию: "Две зимы и три лета" Ф. Абрамова и «Поднятая целина» М. Шолохова
Коллективизация перевернула не только устои
хозяйства, но и сознание человека, его мировоззрение. Россия была
страной более аграрной, чем индустриальной, и в правительстве считали,
что ни о каком социализме не может быть и речи, если сохранится
собственность на землю. В 1928 году началось превращение крестьян в
«сельскохозяйственных рабочих» (фактически в рабов), а деревень — ■ в
коллективные хозяйства.
Хотя роман М. Шолохова «Поднятая целина» и
писался «по заказу», в поддержку коллективизации, книгу не
воспринимаешь односторонне. Любой спор, возникающий между
единоличниками и колхозниками, оставляет в недоумении: кто же прав?
Чувство сострадания вызывает раскулачивание Га-ева, да и остальных
тоже, вполне понятны и сомнения крестьян, всегда проверяющих все на
деле, о пользе колхоза, и их беспокойство о судьбе хлеба, который они
«как от сердца оторвали»: при первом же слухе они рвутся возвратить
свое зерно, а также остальное имущество и скот. Естественно и
нетерпение выходцев, требовавших выделения себе старой, «мягкой» земли,
которую они испокон века обрабатывали. Руководство района в погоне за
«кривой» линией ЦК, да и сам Давыдов, присланный в Гремячий Лог для
проведения коллективизации, требуют максимального выполнения всех
директив, которые порою выглядят просто издевательством над людьми, —
например, разрешение выйти из колхоза без инвентаря, зерна и скота. Да
и как назвать происходящее раскулачивание, если уже нет кулаков? Все
попавшие в эту категорию были просто крепкими, умелыми хозяевами,
разумно воспользовавшимися правом на землю.
Но у Шолохова правыми
оказываются сторонники колхоза и его руководители: выходцы воруют свой
же, но теперь колхозный скот, Майданников доказывает безнадежность
положения середняка, а сцена, когда бабы бьют Давыдова, не желающего
отдавать им ключи, особенно выразительна. Да и главная причина
недовольства, по Шолохову, — в деятельности подпольной организации
Половцева, готовящей восстание, дабы вернуться к старым порядкам. И
даже природа поддерживает колхоз: «Сколь годов при единоличной жизни не
было дождей вовремя, а ныне лило, как на пропасть!»
Роман «Две
зимы и три лета» рассказывает о колхозной жизни почти двадцать лет
спустя. Послевоенное время, не возвращаются с поля битвы отцы, братья,
мужья; тяжелая работа «на износ», полуголод... Колхозники получают
хлеб, деньги, табак не за работу на земле, а за сплав леса: «Лес, лес
давай, а как ты справишься с севом, сенокосом — твое дело». Однако
осенью нагрянут за налогами. Если не сдал налог продуктом или деньгами,
пеняй на себя: опишут имущество — закон на то есть. Анфису Петровну,
изо всех сил старающуюся, чтобы люди работали на земле хотя бы в
страду, снимают с председателей. Ей противостоит первый секретарь
Подрезов: «кого битьем, кого лаской гнет». Недовольство его приказами
выливается на Анфису Петровну, все силы отдавшую тому, чтоб «было хоть
что есть людям» в годы войны. Во время собрания, где снимали Анфису
Петровну и назначали нового председателя, all soch © 2005 особенно ярко
проявился один из пороков духовного мира современной деревни — страх:
«После райкома не принято говорить». Люди боятся даже поблагодарить
председательшу; боятся — и собирают деньги на налог; боится и сама
Анфиса, «заискивающе улыбаясь», когда Подрезов обращается к ней по
телефону. От колхозной жизни — «из одного хомута в другой» — у Егорши,
Дунярки и многих других исчезает радость труда на земле и,
следовательно, любовь к ней. Уезжают из деревни люди, и тем больше
труда и повинностей выпадает на долю оставшихся. Жизнь
восемнадцатилетнего Михаила, «первого мужика деревни», — бесконечная
работа в поле, в лесу, дома, у соседей. Восхищение его трудолюбием,
силой характера, тем, что в таком тяжелом труде он находит радость,
соседствует с чувством обиды за то, что такие, как он, в награду будут
получать пинки от председателя и единственным отдыхом от этого
бесконечного труда для них будет баня. Михаил завидует «крылатым людям
— богатырям» с газетных страниц и журнальных обложек и не подозревает,
что истинный богатырь, колхозный Микула Селя-нинович, — он сам,
хлебопашец-лесоруб из Пека-шина.
Роман Абрамова показывает, как
под диктатурой людей, не понимающих и не любящих землю, всё более
«мельчает» деревня физически, а духовно она держится на редких, словно
вышедших из земли характерах.
Макар Нагульнов в «Поднятой целине»
считает, что собственность — главный источник зла и что только при
общественной собственности исчезнут все ее негативные стороны. Но в
обоих романах мы видим, что собственность, воплощением которой является
земля, — это и источник радости: как радовался теленку Майданников, как
любят Пряс-лины свою Звездоню! И словно продолжение романов, как
могильные памятники хлеборобству, стоят пустые деревни — результат
«добровольного» обобществления,
|
